– Вытаскивай ее, – вдруг раздалось сверху, – наши идут.
– Стужев, – голос дрогнул, – неужели у тебя совсем совести нет?!
– «Но»? – Шея затекла от необходимости смотреть на Стужева.
– Ручонки-то прибрал, – словно ни к кому не обращаясь, произнес Кот.
Извиняясь, пожала плечами, мол, хотела бы, но он тут главный.
Щеки богатырского коня окрасились смущенным румянцем. Князь заметил, отчего его бровь медленно поползла вверх.