— Я ставлю все свои акции и эти золотые часы. Как мне недавно сообщил мой деловой советник, общая стоимость всех моих акций — девятьсот тысяч империалов, а эти часы стоят чуть больше ста тысяч. Вскрываемся! — Я выложил на стол золотые часы и четыре дворянина, последнюю карту я положил рубашкой вверх.
— Потому что это дело вам не раскрыть. Да и говорить мне почти нечего. Лицо было закрыто высоким воротником, запомнить его я не успел. Нападавший знал мое имя и, судя по всему, знал меня в лицо.
— У меня есть информация, которая вас заинтересует. — Он протянул фотографию, на которой был запечатлен я с несколькими людьми. — Не потрудитесь ли объяснить, почему столь уважаемый человек ведет дела с преступниками?
— Я слышал, сам император был недоволен вашим несогласием с вердиктом присяжных?
Дальше мы шли молча. Я вспоминал все, что знал о проклятиях, Арья ни о чем не думала, а о чем думал Тирион, мне было неизвестно. Постепенно мы все дальше уходили от главных улиц города и приближались к окраинам. Дома из каменных многоэтажек стали деревянными двухэтажными. Потом одноэтажными деревенскими домами. Вместо каменной брусчатки под ногами была обычная утоптанная земля. Однако мы все продолжали идти.
Но традиции есть традиции. Некромант оскорбил мага и дал ему пощечину. И то, что сам маг считает это справедливым, никого не интересует. Совет некромантов вынес вердикт. И теперь Арье приходится стоять на коленях передо мной. Хотя она меня ненавидит и с радостью бы прикончила. Но если она откажется исполнить волю Совета, будет наказана вся ее семья. Вся семья, включая детей, которых сейчас в семье Сирая пятеро.