— Он сбежал туда, где никому не пришло в голову его искать. Через степь и пустыню в северные провинции Кунакского патриархата. А там он вышел на связь с нашим консулом. Я уже послал приказ о немедленном вывозе Корнелия. Сначала на базу флота в Орнэе, потом уже обычным кораблем — в Райхен.
С кочевниками было сложнее. Они легко сдавались в плен, но никак не хотели сдавать оружие. И еще сильнее они не хотели прекращать набеги на других кочевников.
— Уже третий за месяц, никак не могут договориться по поводу этого злосчастного болота, — невозмутимо ответил я. — Что еще?
Но было то, чему я помешать никак не мог. От каждого погибшего мятежника забиралась сила. Немного силы, это все-таки не жертвоприношение. Но каждый погибший мятежник приносил немного силы врагу. И эта сила куда-то исчезала.
Охранник из числа личных вассалов клана императора долго меня проверял. Пришлось сдать шпагу и пистолет. И только после этого мне разрешили пройти.
Наверное, причина в том, что в политике по-прежнему всем заправляли аристократы. А они всегда большое значение придавали традициям и показному благородству. Убийства по политическим мотивам, конечно, случались не меньше двух-трех раз в год. А на дуэлях, запрещенных, между прочим, ежегодно погибали до трех десятков человек.