– Если твои слова правда, – заметил Курт, – если ты действительно сотрудничаешь с нами – таких «снова» у тебя будет еще немало. Люди, знаешь ли, смертны.
Ночь доброй не была. Однако справедливости ради стоило заметить, что не была она ни полной тоски, ни посвященной мыслям о несбывшихся желаниях и обманутых надеждах, ни бессонной – вопреки собственным ожиданиям, в сон Курт провалился разом и глубоко.
– Тогда надо решить, – кивнул Курт, не дав ей договорить. – Или да, или нет. Я – почти уверен в своих словах. Готовы ли вы поддаться моим настояниям и принять эти слова на веру?
Ладонь выбросилась вперед прежде, чем разум успел, как это всегда бывало прежде, подсказать, что это глупо и невозможно, и на мгновение Курт замер, так и оставшись стоять с вытянутой перед собою рукой и глядя на ровно горящую свечу, чье пламя ни на волос не подвинулось, держась по-прежнему прямо и спокойно…
– А теперь, майстер инквизитор, – произнес тот уже без былой раскованности в тоне, – покажите Печать. Быстро, – повысил голос стриг. – У меня впереди долгая жизнь, но я не желаю провести ее, стоя в этом переулке. Покажите Печать.
– Ходит, – отметила Адельхайда, осторожно вставая, зажмурилась и опустилась снова на кровать. – А я – нет, – виновато довершила она. – Простите, мальчики. Голова кружится, и сто́ит встать – все плывет.