И я выложил ему все. Разом. Он так и слушал – стоя рядом, не задавая вопросов, не прерывая… – неживая усмешка чуть растаяла, и фон Вегерхоф распрямился, обернувшись к Курту на мгновение. – Совсем как ты. Достойный ученик…
– Съел второй раз, – заметил фон Эбенхольц довольно. – Майстер инквизитор, обратите внимание на его вольнословие в вашем присутствии; наверняка это свободомыслие есть признак швабской крови, что, как мы услышали от баронессы фон Герстенмайер, ничто иное как иудейская примесь.
– Заперто, – снова повторила Лотта, понизив голос. – Просто не понимаю, не знаю, что думать…
– Грешно смеяться над старым человеком, – укоризненно вздохнул фогт, приглашающе поведя над доской ладонью. – Дадите и мне возможность отыграться?
– Еn voilà des manières, ma chérie, – отметил он укоризненно. – Впрочем, я всегда подозревал, что ты меня недолюбливаешь.
– …к дочери фон Люфтенхаймера, – договорил Курт и, увидя, как собеседник поморщился, спросил: – Что плохого в подобной партии? Ландсфогт – чем вам не угодил?