Она вложила в это заклинание немало силы, сжалась, скривилась от резкой боли – отдача заклинания ударила, словно крепостной таран. Топавшие по сходням солдаты замешкались – кто-то протирал глаза, будто их чем-то запорошило, кто-то вообще закрутился на месте с таким видом, будто забыл своё собственное имя. Монахи растерянно переглядывались, морща лбы и шевеля губами. Однако мало-помалу порядок восстановился. Отряд вступил на палубу, и старший, десятник в тяжёлой кирасе со значком Святой Инквизиции на плече – красный кулак в сером круге, – подступил к шкиперу. Началась обычная перебранка: «Судовой журнал давай! Откуда приплыл, что на борту, кого везёшь, где отметка об уплате пошлины?!» Шкипер отвечал заученно-плаксивым голосом, постоянно взывая к милосердию «доблестных стражей» и беспрестанно напоминая бесчисленное голодное потомство его команды, оставить каковое без куска хлеба, судя по всему, могло продолжение проверки.