Фесс поперхнулся и умолк в растерянности, ругая себя за грубую ошибку. Фанатичке нельзя говорить правду. Она всё повернёт и истолкует наоборот.
Клара приподнялась, поддерживаемая Тави и Райной.
– Мне кажется, я знаю, – вдруг заявила Тайде. – Я всё думала об этом, думала… Мы ведь пойдём как бы по лестнице, так? Очень длинной и одновременно очень короткой. Короткое растянется, потому что ему надо дотянуться до нашего Мельина. Длинное сожмётся, потому что нам надо будет подниматься конечное время, а не несчётные годы. Короткое – растянется. Длинное – сожмётся. Понимаете, о чём я хочу сказать, Гвин, Кэр? Эфраим?
Фесс взлетел по лестнице единым духом. Прежде чем на голову ему опустилась тяжёлая и широкая морская абордажная сабля, он уже повис на руках, вцепившись в край борта, и одним движением бросил себя вперёд и вбок.
Приказы Этлау с некоторых пор выполнялись в Инквизиции беспрекословно.
– Ну и что? Мало ли страшилищ в океанской глубине?