– Иногда, – согласилась гнома. – Но не в этот раз. Я, во всяком случае, в это не верю. Так, ладно, хорош спорить! Вон уже дома я вижу, и пирс тоже, а у пирса, однако, стоит какая-то посудинка, вполне даже крепкая, нам подойдёт. Север! Золото у тебя?
Анэто с Меганой тоже воззрились на Клару.
Королева спустилась к ручью. Ветер выл всё сильнее, вечерний сумрак сгущался, звёзд не было видно за плотной завесой облаков.
Над головой королевы тучи закружились в хороводе, в небесах появилась громадная, всё расширяющаяся воронка. С небес спускался исполинский хобот тёмного вихря, постепенно утончаясь к концу, – вот он достиг воткнутой в берег веточки, и в тот же миг Вейде, раскинув руки так, словно хотела обнять всю Вселенную, душераздирающе вскрикнула, по взметнувшимся тучей волосам зазмеилось пламя, ветер почти что прижал многовековые дубы к земле, и воронка в небесах исчезла. Хобот вихря исчез, как не бывало, однако срезанная веточка внезапно начала расти, дрожа, потянулась вверх, стремительно, неудержимо, ручей заклокотал, вода в нём вскипела и окрасилась чем-то тёмным, облако пара окутало веточку – впрочем, уже не веточку, а молодое деревце – и, повинуясь властному жесту Вейде, рассеялось.
– Гм… – растерялся Император. – Я полагал, ты служишь из страха и по принуждению. Я помню, у тебя были свои счёты с теми тварями из крепости, но мы с ними покончили. Что осталось? Только разойтись в разные стороны.
– Зверь близок, – угрюмо проронил Кэр. – Когда он приблизится, я… ударю. Надеюсь, ему мало не покажется.