— Лин, — ухмыльнулся Прабакер. — Его имя Линбаба.
— Люблю ли?.. Странный вопрос, — рассмеялся я.
— Я обычно не думаю о ней, а чувствую ее.
— Я тоже люблю его, — тут же откликнулся я. Это было правдой. Фарид нравился мне, и я был рад, что мы с ним подружились.
Я стал барабанить в дверь квартиры, и когда Лиза открыла мне, я без слов прошествовал мимо нее в гостиную, где нашел Уллу, сидевшую на тахте. Она плакала.
Несколько поблекшая, но все же впечатляющая роскошь «Леопольда» приковывала взгляд каждого, кто входил под широкие деревянные арки в этот красочный и блестящий мир. Но самой выдающейся достопримечательностью «Леопольда» могли любоваться лишь его самые незаметные служители: когда ресторан закрывался и уборщики отодвигали в сторону всю мебель, глазам представали во всем их блеске полы. Шестиугольные плитки, расходившиеся лучами от сверкавшего, как солнечный взрыв, центра, образовывали сложный узор, характерный для полов в северных индийских дворцах. И это пышное великолепие пропадало втуне для посетителей, любовавшихся лишь собственными отражениями в зеркалах, и раскрывало свою тайну только босоногим уборщикам, беднейшим и скромнейшим из городских тружеников.