Затем я снял реактор. На это потребовались определённые усилия. В конце концов я его вытащил, хоть он и разломился пополам. По счастью, мне не нужна настоящая топливная реакция. Я серьёзно: мне ни в коем разе не нужна настоящая топливная реакция!
— Используем 75,5 % оставшегося топлива, — сказала Йоханссен. — Это сведёт расхождение к нулю.
Поначалу я решил, что это мой долг. Если я выживу, геологи будут меня обожать. А затем это стало доставлять мне удовольствие. И теперь, пока я веду свой ровер, я предвкушаю, как займусь этим простым делом: набиванием пакетов камнями.
Но если серьёзно, это просто отстой. Это были двадцать два дня сущего кошмара.
— Йоханссен, что там с реактором? — спросила Льюис.
Регулятор может отделять CO2 и сохранять его в баке, по мере необходимости добавляя в воздух O2. Когда кислорода останется мало, я могу встать лагерем на весь день, и пустить всю энергию на регенератор кислорода. При этом потребление регенератора не будет отбирать электричество у двигателей ровера.