Дорога из столичного мегаполиса. Смешанные северные леса постепенно исчезали, их сменяли огромные зеленые равнины, на которых среди полей отдельными полосами и фигурными перелесками стояли деревья, прикрывавшие фермы и небольшие деревеньки. Равнина — до горизонта, что слева, что справа, — вольная воля, шалый простор! Местами зеленый ковер дикого поля и прямоугольники пашни прорезали сельские грунтовые дороги, и тогда становилась видна жирная черная земля. Проходили часы пути, одна композиция сменяла другую, кроссовер наматывал на колеса все новые и новые десятки километров, а общая картина за окном не менялась.