После революции появлялись такие парнишки. Зарежут человека на улице — и бровь не дрогнет. Даже не за ништяк и не для понтов, а просто оттого, что не знает, чем заняться в эту минуту. Парочка лет — и из киндера вырастет настоящий монстр, справиться с которым в былом могли лишь редкие уникумы типа Макаренко. А сейчас кто потянет?
— Кипарисы, Костя. И пальмы в снегу. Амбец!
— Слышь, Генаша, ты только не пугай меня, — тихо попросил я, вновь затягивая ручник, — скажи, что просто проводить пришел.
— Болт, все ценное отжали, одна коробочка. Хренас-се, Кастет, кто тут с кем воевал?
Никто не садился и не торопился рассказывать.
Сочинские дольмены прозвали маленькими Стоунхенджами — мол, очень уж точно они ориентированы по солнцу, специальные знаки и геометрия строений отмечает точки восхода и захода солнца в дни солнцестояний и равноденствий. Среди местных ходят слухи о мощнейшей энергетике дольменов, о разных чудесах, связанных с ними, — все это с удовольствием пересказывается отдыхающим. Когда нет логики внятных объяснений, у людей возникает ожидание Чуда.