— Наска сообщил, что тот избит до полусмерти, но жив… пока. До ночи, примерно.
— Это — шоколад! — гордо сообщила я, про себя подумала: «Чистейший женский наркотик… подсаживаешься раз и на всю жизнь!»
И почему-то мне на это ничего не ответили. И тихо так стало. Вскинув голову, удивленно смотрю на воина и вижу перекошенную от ярости рожу.
— Казнят, естественно, — меланхолично произнесла Джем, — это же хассарат Айгора.
— Ничего не поняла, — честно созналась я, — смеялись-то почему?
— Как видишь, — ответила я, присаживаясь на постель, — но можешь все обыскать, если есть такое желание.