Хотелось обнять его от благодарности. Благодарности за все: за то, что помогает, и за то, что понимает, и за Икасика моя огромная благодарность.
Нажала. Леталка зависла метрах в семи над землей и метрах в двенадцати от обоих хассаров.
Дьяр жестко усмехнулся и взмахнул кнутом.
— Терпи, шерстюсик, — налаживая аппаратуру, торопливо шептала я, — сейчас мы тебя вылечим, маленький. Сейчас все будет хорошо.
Недолго думая я вскрыла дверь — за ней обнаружились шестнадцать воинов, замотанных в черное… короче, те самые, на ком я испытывала глас божий.
Я встала с окровавленной постели, поманила Икаса за собой, и мы пошли мыться.