Утром, размявшись, я умял завтрак, стоявший на столике рядом с дверью, и, облачившись в родные обноски, отправился блуждать по коридорам. Когда я в очередной раз забрел в какой-то тупик, то проклял здешних планировщиков и выпрыгнул во двор.
Меня скинули в общую кучу для погребения, приняв за мертвого защитника. Жизнь поражает меня своей иронией. Несколько сезонов назад я заколол трех нимийцев и облачился в их доспехи, и вот энное время спустя подобный поступок спас мне жизнь. Ладно, с этим вроде разобрались, осталось самое важное. Какого скилса я сейчас не смотрю в глаза бездне, а нормально себе так дышу? Ну ладно, не нормально, а с трудом, но дышу.
– Не ранее чем полчаса назад обозники обнаружили пропажу бочонка лингорского, доставленного гильдией Вестников специально по вашему заказу. В партии было пять таких. Как только Вестники передали груз обозникам, была выставлена охрана, семь легионеров, но все они сейчас отлеживаются у лекарей. Каждый описывает происшедшее по-своему, но одно сходство есть – неизвестные налетчики точно знали, где располагается груз, и являлись умелыми воинами. Они за считаные мгновения вырубили легионеров, замели следы и скрылись в неизвестном направлении. Также была обнаружена записка, прибитая к повозке.
– А ты чего хотела? – поддела подругу лейтенант Свата. Ее кудрявые русые волосы качнулись в порыве поднявшегося ветра. – Думать надо было, когда с солдатом в постель ложилась.
– Ну-ну, – хмыкнула Сильверстоун. – В следующий раз не забудь снизойти со своих высот и все-таки скрыть каналы, чтобы хоть как-то сойти за обычного человека.
– Опасное развлечение, – покачал я головой. – Может, объяснишь, что к чему? А то я не до конца в теме.