И тут Ройс начал вытворять что-то невообразимое. Прикрыв глаза, он принял классическую низкую стойку, но затем словно потек. Казалось, он слился с водой. Тихим потоком он переливался из одного положения в другое, огибая одному лишь ему ведомые препятствия. Потом рывок – и сжатый в руке кинжал летит куда-то в пространство, но спустя удар сердца возвращается в прежнее русло и снова вместе с телом куда-то течет. Мгновение, новый рывок – и наемник прокрутил весь корпус, поднимая вокруг себя снежную пыль. Но снег не осел, он закрутился вместе со странным юношей. Ройс пронзал неведомые цели, плавно двигаясь по поляне, а снег обвивал его руки. В тот миг, когда кинжал вытягивался в смертельном броске, снег лентой летел в том же направлении. Все это чем-то напоминало представление балаганщиц, выступающих с лентами, приделанными к небольшим палочкам. Все похоже, но имелось и отличие: в каждом движении, в каждом вздохе юноши была видна смерть. Это не было бессмысленным комплексом растягивающих упражнений и уж точно не являлось ломаным танцем. Сильвия увидела искусство, цель у которого лишь одна – убийство, но при всем при этом зрелище увлекало и потрясало. Да и как можно не удивиться, если волшебница не чувствовала магии. Ройс управлял потоками воздуха, по которым снег двигался, словно по узким тоннелям, без применения дара.