— Да есть такой… Молодой щегол, ничем не отличился, только выехал. Пока ничего на него не было.
— Ммм… — я всё никак не мог выбрать линию поведения, — пошли на кухню. Начну с того, что я не помню старую. Впрочем, для мужчин это характерно, мы воспринимаем женский образ целиком, а не дробим его на компоненты. Мы сразу выставляем оценку, а попроси её разложить по полочкам — испытываем затруднения.
— Он сказал «поехали» и взмахнул рукой, — продекламировал я и, подавая пример, осторожно взял первый бутерброд.
Шмяк. Я почти физически почувствовал, как от души с противным треском оторвалась и улетела куда-то вниз, рассыпаясь, чешуйка цинизма, одна из многих, накопленных за последние десятилетия. Пока только первый фрагмент той брони, что нарастала надо мной из года в год, как ледовый щит Гренландии, отгораживая от светлого тепла этого мира. Приятно щекотнула радость очищения, родственная тому почти животному удовольствию, что возникает в бане после долгого похода, в котором уже привычно не ощущал на себе корку из пота и грязи.
Мальчик натянул pokerface и мысленно поморщился, в очередной раз дивясь столь частой у родителей нечуткости. Меньше всего их дочка, только начавшая чувствовать себя девушкой, хотела бы сейчас вспоминать, как она пачкала пелёнки.
— Да ладно, ладно, не притворяйся. Признавайся, ищещь кандидатуру на замену тому студентику?