— Да? — с сомнением переспросил Борис и кивнул на папку, — можно?
— Привет, — отозвался я и затравлено зашарил по толпе взглядом, выискивая знакомые лица. Мне ещё только слухов о такой подружке не хватало…
— И что, прямо как в письме написано, в пакете с мукой?… Поразительно… Ага-ага… То есть, я правильно понимаю, что вы абсолютно убеждены, что этот Евсеев и есть разыскиваемый преступник..? Сами допрашивали… Понятно. А по другим эпизодам из письма? Ага… Ну это ещё несколько недель, пока эти бригады доедут и дела поднимут. Ах, вот как… Интересно…
Подъезд был роскошным, такие изредка встречаются в петербургских домах: залитые светом широкие лестничные пролёты, старинные кованые решётки с тяжелым деревом перил, шашечками на площадках дореволюционная плитка, лепнина на стенах и потолках. Чисто, тихо, благородно.
Ах, как жаль, что нет снежной целины за спиной! Многое бы сейчас отдал за то, чтоб увлечь влетевшую в меня девчонку в пушистую белизну и, падая спиной в хрустящую мякоть, увидеть над собой распахнувшуюся высь и изумление в приближающихся глазах…
Зал отреагировал на наступившую тишину вялыми хлопками.