— Почивай в сладком сне, рай приснится тебе!..
— Нету у меня жены, — жёстко сказал Илюшка. — А всё, что было… несерьёзно это.
— Как я туда пройду, как? Я всю жизнь был честным человеком, я трудился, а не воровал, у меня нет миллионов. Как я туда пройду, скажите на милость?
Они дошли до приземистых воротных башен. На башнях с каждой стороны стояло по два часовых, а сами ворота были гостеприимно распахнуты.
Они покинули площадь, перешли узкий канал со стоячей водой (и такое есть в Городе!) и в датском секторе отыскали крошечную едальню, которые здесь назывались «кро» и славились домашней кухней. По какому-то неведомому признаку Анюта определила, что эта забегаловка дешёвая и, значит, тут можно просто поесть. Им подали жирную балтийскую сельдь, запеченную с сыром «данбо», свекольный салат и картофельное пюре, взбитое до состояния июльского облака. На десерт был рис алемань, какого в Германии не попробуешь. Издавна известно, что лучшие франзоли пекут не во Франции, а в Петербурге, а сладкий германский рис по-настоящему умеют готовить лишь в Дании. Немцы его вечно недосаливают, и популярный десерт начинает неприятно напоминать кутью.
— Что ж ты мне не сказала? У меня твоих денег тридцать мнемонов. Я просто тогда ещё не знал об этом…