— Я-то не забыл… — Илья Ильич запнулся на мгновение. — Так что всё-таки с матерью? Я компас поставил, а он молчит, как нет его.
— Анюта, — выдохнул Илья Ильич, — смотри, вот твои деньги, много… Ты же всё помнишь, возьми, ещё можно всё вернуть! Не уходи, ты мне нужна! Ну что я тут буду без тебя делать?!
— А это и не от тебя вовсе. Есть ещё один человечек, вспоминает иногда… Она меня и не дождалась, через полгода, как я в Африку загремел, замуж выскочила. А потом, как узнала про похоронку, нет чтобы радоваться — мол, объясняться не нужно, — ревела целую неделю. Сейчас у неё внуков шесть штук, скоро правнуки появятся, а порой вспоминает, как мы в Приморском парке целовались. Лягушка там есть каменная…
Повернувшись друг к другу, Свамбо и Апеллес проревели не то приветствие, не то вызов на битву.
К удивлению Ильи Ильича, сын остался безразличен к обещанию взять Цитадель силами двоих человек. Они пришли домой, попили чаю и улеглись спать, так и не обсудив свежеизобретённый план. Илье Ильичу пришлось на следующий день напоминать сыну о своих словах.
Пересыпав деньги, чёрные встали и, не обращая внимания на приглашения встрепенувшегося уйгура, канули в нихиль, мгновенно скрывшись из глаз. Афоня, насколько можно было судить, ничего им не передавал.