— Иногда ты выражаешься удивительно поэтично, — заметила Лилиан, неспешно одеваясь, — тебе следовало бы стать поэтом.
— Дорожных мастеров им не надо, повара из меня не получится, — подвёл итог молчанию Илья Ильич. — Пойду в управдомы.
— Свят не поп, свята благодать, — раздражённо ответил собеседник. — Много званых, мало избранных. Значит, лживая молва зря объявила этих людей безгрешными. Тот, кто устроил сущее, разбирает самые щекотливые струны души, и раз эти люди здесь, значит, тому есть причина.
— Тогда повторяю. Согласен ли, чтобы я омолодил тебя за сто мнемонов, чтобы быть тебе в прежнем теле, но в возрасте сорока лет и безо всяких хворей?
— Смотри!.. — перейдя вдруг на свистящий шёпот, проговорил Илюшка. — Вон видишь?
— Ну, так уж и прожекты… Сам же сказал, брали её триста лет назад. Расскажи-ка ты мне, что известно про оборону этой твоей Цитадели и как вы её взять пытались. У меня боевой опыт какой-никакой тоже имеется, к тому же я не просто пехтура, а сапёр. Может быть, подрыться можно под стену или ещё как-нибудь подкузьмить. Рассказывай, не стесняйся, а я заодно послушаю, какие у вас разведанные собраны.