Я ползу — могу ползти! — на ощупь туда, где был мой ребенок. Что происходит с Рокаморой, с отцом Андре, с остальными — не знаю.
— Не могу сказать! — Она жмет плечами. — Потому что я больше не Лиз. Я теперь Сьюзан Штром Тринадцать Бэ. Также известная как Сюзи-Шторм, налетчица и гроза железных дорог!
Девчонка просто молчит, совершенно остолбенев, держится руками за свой живот.
Вылетаю в зал, уже окруженный сочувственной куриной свитой, — и нахожу.
— У тебя в голове. Ты все время говоришь одно и то же. Одна программа — про то, что Аннели в опасности, а вторая — Эжен — Эжен ведь, да? — не хочет ехать в Тоскану. Скукотень.
Я переворачиваю Олафа лицом вверх, поднимаю выроненный им пистолет. Он жив, хотя пузо у него все красно-черное.