— Мне нужно еще время. Хочу разобраться в себе.
«Октаэдр» отъезжает, словно огромная шахматная ладья, другие фигуры-небоскребы лезут на передний план, задвигая на задний план восьмиугольную башню с перевернутыми садами. Турболет, чуть покачиваясь, ныряет в разрывы между столпами. Райферт сам ведет машину.
— Я сам все сделаю! — кричу я маскам. — Не встревайте!
— Нет… Да, мой… Он… Это она… Это девочка… — та путается, запинается.
Девчонка вспыхивает, смотрит на него обиженно, даже зло.
Лигу штормит, дебаты похожи на рукопашную, голосование дважды срывается какими-то клоунами, но в итоге Мендес проигрывает: за Европу встают Индокитай и для пущей солидности нацепившие очки африканские вожди; наверное, те, кого Партия завалила стеклянными бусами за размещение на их территории лагерей для уколотых.