А рука моя сама ищет ее; два пальца в рот, облизываю, чтобы… И вдруг наваждение проходит.
Мне плевать на них; я готов сейчас разделать тут всех. В моем углу за ширмой пищит она — я слышу краем уха, но барабаны громче.
— Хорош! — обрываю его я. — Ты же не обязан делать это с ними вместе, и там все в порядке с выбором! Там эта есть… Агния-акробатка. Джейн еще хорошая, с третьим стоячим.
Тот здоровый, выходит, и вправду Даниэль?!
Кого можно было спасти, паки утащили. Остальные лежат внизу, догорая. Все кончено. В окна просятся едкие смоляные клубы. Может, ты права, Аннели. Может, тут, на дне, у людей и есть души. Вот же они, хотят в небо — но только пачкают потолок.
— Ты двинулся, Семьсот Семнадцать?! Я не для того своей шкурой рисковал, чтобы ты тут… — Он разворачивается и пропадает.