— Странно… Если бы у меня была подруга, которой я бы так доверяла, как он тебе… Я бы не смогла ей не проболтаться.
Льется на них керосин, дьяволова вода, Девендрино проклятие. Орошает толпу. Мочит им волосы. Заливает глаза. Трогает пламя факелов, которые они принесли с собой, чтобы сжечь наши дома. И там, где была тьма, становится свет.
А у Девятьсот Шестого — брошенный в траву велосипед, детские сандалии на коричневой веранде, огромные окна.
Уверен, что в моем файле про меня есть немало и такого, о чем господин Шрейер предпочитает не упоминать, — возможно, пока не упоминать.
Он подсаживается поближе, наступает рифленой подошвой мне на горло, придавливает — а сам рвет мне рукав. Оголяет мое запястье!
Помоги заблудившемуся зайчику найти дорогу от хаба до башни «Гиперборея», Господи.