Быстро пригнувшись, хотя с дороги меня заметить было не возможно, я отставил бутылку в сторону, снова заткнул ее кукурузной кочерыжкой, положил остатки хлеба обратно в корзину и, стараясь не шуметь, скользнул к дороге.
— Ага. Один Тэ-тридцать семь А. Другой Тэ-тридцать восемь. Моряки их осматривают, говорят вроде на ходу, только топлива нет. Его, кстати, вообще нет, все бочки пустые. Видимо из-за этого и бросили вооружение, увезти-то не на чем.
— Причина следования с артистами? — спросил я.
Взвод стрелков под командованием старшины Богданова так и остался с нами, хотя его и изрядно уменьшили. Танкистов забрали, саперов и связистов тоже. Так что осталось тридцать пять человек из трех отделений. Вот и весь наш дивизион.
Пройдя следом до деревьев, сзади раздавались бодрые команды сержантов строивших своих бойцов и разрешающие оправиться в поле, я услышал немного взволнованный, но радостный голос ефрейтора Смелова которого оставлял старшим над двумя красноармейцами. Именно на них был возложена охрана склада.
— Хорошо. Так тому и быть. Майору Васильеву подготовить приказ о передислокации дивизиона Фролова, — хлопнул по капоту машины Прохоров. — Фролову, подготовить дивизион к выступлению. Кстати, лейтенант, сколько еще вы сможете взять людей сверх того что есть?