Когда я пробудилась во второй раз, у моей постели сидела мисс Винтер с книгой в руках. Ее кресло было, как всегда, заполнено бархатными подушечками, но сама она — с белым пухом волос на черепе и оголившимся без косметики лицом — напоминала скорее непослушного ребенка, из озорства усевшегося на трон великой царицы.
И вот настал момент, когда откладывать на завтра было уже поздно.
Все дети мифологизируют свое появление на свет. Так уж мы устроены. Хотите лучше понять человека, увидеть его истинную сущность? Попросите его рассказать о собственном рождении. То, что вы услышите в ответ, не будет правдой; это будет фантастическая история. Но именно из таких историй мы узнаем самое главное.
— Моя бабушка могла бы их навещать, сэр. Не то чтобы здесь жить, а просто раз в день приходить ненадолго.
Доктор жестом предложил ей сесть на низкую скамью, позади которой живая изгородь образовывала причудливую арку вроде тех, что можно увидеть в изголовье искусно сработанной старинной кровати. Усевшись, они увидели прямо перед собой одну из самых крупных геометрических фигур сада.
Иногда я следила за ними из окна второго этажа. И вот как-то теплым солнечным днем я увидела Эммелину полулежащей на травке, подперев рукой голову. В этой позе четко обрисовывалась линия ее бедра. Он повернул голову, отвечая на какую-то ее реплику; под его взглядом она мягко перекатилась на спину и ленивым жестом убрала со лба прядь волос. Томная чувственность этих движений навела меня на мысль, что Эммелина вряд ли будет сильно возражать, вздумай он до нее дотронуться.