— Хочешь, расскажу тебе одну из них? — спросила девочка своего новоявленного дядю.
— Да. Еще год-другой под моим наблюдением, и Эммелина избавится от дурных привычек и станет милой, воспитанной девочкой. Умницей она не будет, но можно рассчитывать на то, что когда-нибудь она сможет вести нормальную жизнь отдельно от своей сестры. И я вполне допускаю, что она выйдет замуж. Мужчины не ищут в женщинах ум, а внешне Эммелина очень привлекательна.
— У Джорджа Анджелфилда, кажется, есть сын? — спросила как-то раз у близкого к банкротству помещика его супруга. — Сколько ему сейчас? Двадцать шесть?
Я взглянула на пол, куда только что собиралась ступить. Пола не было, только двадцать футов пустоты и каменные плиты внизу.
— Сколько ей осталось? — спросила я, когда он закончил.
— Я вам верю, — повторила я, чувствуя, как все сильнее рвутся наружу слова. — Такое бывает и со мной. То же самое чувство: как будто ты помнишь вещи, которые ты не должен и не можешь помнить. Нечто, лежащее за пределами человеческой памяти…