По приезде Моаны я самодержавно решил, что траты на книги, коль скоро они для подготовки к экзамену, идут по статье «производственные расходы». Тем более, Моана честно призналась, что на книгу она истратила даже больше ее заработка.
Несколько раз собеседник пытался свернуть разговор на мою особу, но все нежелательные повороты были мною вежливо, но твердо пресечены. Единственная информация, которую я о себе дал, — это то, что там, откуда я прибыл, магия тоже есть, но она полностью или (в лучшем случае) частично несовместима со здешней.
После этого решил не идти на разведку, а начать обучение письму и чтению. Вот тут проявилось чистое везение: здешние писали слева направо (к древнееврейскому и арабскому письму я не привык), к тому же буквами, каждая из которых обозначала звук (с иероглифами у меня тоже напряг). Алфавит я запомнил сразу, тут проблем не было. Зато, как и в английском языке, местные запросто могли написать «собака», а прочитать «кошка». С писанием тоже были трудности. Все приличные люди писали тут магическими перьями. Суть их была в деревянистой трубке, внутри которой помещалось нечто пористое, пропитанное чернилами. Магия предотвращала засыхание чернил. Такой «авторучки» хватало дней на пять непрерывной писанины. Увы, при попадании в мои злодейские руки сие устройство необратимо портилось. Для очень бедных продавались обычнейшие гусиные перья, их надо было только очинить. Мне удалось с грехом пополам сделать это, подточив маленький ножик.
— Мне нужны ваше умение торговать и ваши связи среди покупателей.
— Этот, — тычет в зеленый гранат, — можно хорошо продать лишь магу жизни. Другие не купят. Цену не скажу, сам не знаю.
Бакалавр не подвел. Еда и вправду была вкусная и недорогая. Взглядом я предупредил спутника о необходимости молчать. Мы трудолюбиво работали ложками, и жаркое из мяса (даже не знаю его происхождения) уже подошло к концу, когда в трактире появилась компания.