Они не умели. Более того, никогда даже не слышали о таком странном блюде, варвары. Подумав, я решила, что спасение умирающих от голода – дело рук самих умирающих, а посему велела выдать мне фартук, ингредиенты и посуду. А также заявила, что сейчас покажу им мастер-класс по приготовлению этих самых блинчиков.
– А где я тебе лунный камень-то возьму? – Я опешила. Ладно, порез на ладошке – это я переживу, но откуда у меня метеориты?
– Малышка, ты просто не понимаешь. Моя свобода не принадлежит мне, хочу я или нет, меня бы никто не стал спрашивать. Нашли бы мне выгодную по политическим соображениям невесту, и все. И ты даже не представляешь, как я счастлив, что ею вдруг смогла стать ты. Не отталкивай меня, я все для тебя сделаю, все, что захочешь. Просто позволь мне это. – Он наклонился и выдохнул мне это практически в губы.
Уфф!.. Какое облегчение! Ну хоть что-то, хотя бы Шера я выкуплю. Но что же делать с Илмаром? Не могу я так просто сидеть сложа руки и смириться с тем, что его казнят.
И я рассказывала. Я вспоминала все, что когда-либо попадалось мне на глаза из поэзии, и рассказывала, рассказывала, рассказывала. О любви, о надеждах, о горе, о радости, о мечтах.
Нас провели внутрь и впихнули в большую камеру. Хотя скорее это была обычная, довольно просторная комната со скромной обстановкой и решеткой на единственном маленьком окне под самым потолком. Две узкие кровати у стены, два стула, простой деревянный стол, умывальник в углу. Хорошие у них тут тюрьмы, можно сказать, комфортные. Мы с Илмаром остановились посреди комнаты и выжидающе посмотрели на старшего офицера.