– Знаю, но мало ли, какие у нее в голове тараканы. Вдруг еще обидится? У них же на юге нет дискриминации по половому признаку, поэтому Вика вполне может решить, что мы нанесли ей оскорбление, посчитав слабой.
– Нет, но другого пути решения назревшей проблемы не вижу.
– Значит, так, длинноухий, против тебя мы ничего не имеем, а потому предлагаем сваливать по-хорошему. Можешь постоять в сторонке и понаблюдать, как мы будем учить уму-разуму твоего слугу. А с тобой, отродье свиноматки, мы сейчас поговорим на другом языке! И будь уверен, после этого разговора тебе придется забыть о возможности когда-нибудь иметь детей! Мы заставим тебя чтить традиции Ирхона и уважать…
– А Мурка – лучшая подруга. А Дар – младший брат. Я их по-своему люблю и не считаю постыдным тот факт, что мои чувства для них – не секрет, так как благодаря метке и сам могу ощущать их эмоции, а это, согласись, объединяет.
Мне показалось, что после этих слов все замерло. Затихли прятавшиеся в соседней комнате колобки, перестали жужжать ползавшие по телу стрика мухи, куда-то скрылись пытавшиеся подобраться к эльфу свикты. И в этой мертвой тишине я различил цокот десяток тысяч коготков. Крысы пошли в атаку. Выскочив в коридор, я увидел первые шеренги грызунов, которые взобрались по лестнице и надежно перекрыли нам путь на чердак. У меня еще мелькнула идейка промчаться по этим серым телам, ведь до спасения нас отделял какой-то десяток метров, но потом я вспомнил собаку на улице и понял, что это не сработает. С сотней вцепившихся в тебя крыс особо не побегаешь.