— Не наше дело лезть в чужие разборки. Вообще ничье. Пусть сами разбираются. Вмешательство всегда провоцирует ответную реакцию. И чаще всего ненависть.
Дверь распахнулась, трахнув о стену, и в палату проследовала Татьяна Ивановна. Всех прочих медсестер могли назвать и по имени. Чаще по фамилии или «товарищ прапорщик». Эту — исключительно Татьяна Ивановна. Так ей нравилось, и желающих возражать не находилось.
Остается чужая фантазия. Пробовать «Красных коней» Петрова-Водкина, Пикассо или Шагала — опасно для жизни на все сто процентов. У них там физические законы не соответствуют земным. Люди летают, часы текут, и с генами у лошадей непорядок, достаточно посмотреть на окрас. Вдруг и с человеческими? Пропорции у фигур очень подозрительные. Опыт с обычным чужим гриппом оказался страшно неприятным. Подцепить чего посерьезнее совсем не хотелось.
— Ты хоть понимаешь, чем это пахнет, когда всплывет?
— А еще я ужасно молодая и самая лучшая. По внешности — так прямо в артистки.
— Идиоты, — подивился Попов. — И те и другие. Палит, как из шланга поливает, сейчас коробка закончится — и что тогда?