Кавказ показал себя не с лучшей стороны. Слишком много было ждущих немцев, и пришлось множество местных потом выселять.
Сашка резко развернулся и направился в глубь двора, к машинам. Долго ходил вокруг, потрепался с возящимся возле одной хозяином и, покрутив головой, осматриваясь, направился к дороге.
— Да кто же ему даст в сцеплении сидеть? Одна ЭВМ на всю их реабилитационную контору. Еле упросил переслать.
— Так я украинец. А мы — самый жестокий в мире народ. Если что-то хотим узнать, не спрашиваем, а сразу «пытаем». Не журись, хлопчик, жизнь прекрасна, и я тебе завидую. Мне бы после армии хорошую деваху под бок. Каждый нормальный мужчина имеет право налево. Только не стоит забывать и про новости. Во избежание глупых недоразумений. Не по-нашему это — не знать о происходящем вокруг. А вдруг Гондурас зачешется и вся страна забеспокоится.
Низин вздохнул и нагнулся к старику. Ухватил за ноги и потащил его к грузовичку. Вспышка ненависти прошла, и осталось исключительно недовольство. Нет, он не жалел о происшедшем. Просто в очередной раз сорвался с нарезки, и это начинало всерьез беспокоить. Нервы ни к черту. На хрена было остальных убивать…
— Саша? Низин? — спросил неуверенно выскочивший ему навстречу из-за очередного поворота в коридоре полный тип в толстенных очках и форменной студенческой одежде. Смотрелось, в отличие от задуманного неведомыми любителями стандарта, плохо. Брюки неглаженые, ботинки нечищеные, на рубашке подозрительное пятно.