Услышав про ужин, мой желудок предательски заурчал. Да и гнедой, верно, меня не поймет, если я заставлю его оторваться от еды. Ута встала, вышла из комнаты.
— Город не зальет? — спросил Густав, последние дни ходивший с видом побитой собаки.
В намерении пройтись я не преуспел. Только отошел от ратуши, как взгляд уперся в высокие шейные колодки, в которых была заключена женщина.
— Вы понимаете, что подобное деяние не может сойти с рук никому?
— А он кто такой, этот кобель? — поинтересовался я.
— Получается, что, помимо ремонта ворот и моста, оружейники должны делать еще и арбалеты? — недовольно пробурчал старшина оружейников, скорчив кислую гримасу.