Егеря на низеньких лошадках. Псари и псы. Мосластые гончие всех окрасок налегали на поводки, желая бежать по следу, что виден был лишь им. Степенные волкодавы – лохматые валуны – лежали в ожидании команды.
Моему хрупкому здоровью не слишком вредили осенние походы с ночевкой. Так что и в окошко выглянуть ему лишь на пользу будет.
И ведь как взобрались-то? Я сунула голову под подушку, но слова любви проникали сквозь пуховой заслон. Нет, ну я сплю на рассвете. Какие серенады?
Одна леди пятьдесят раз упала в грязь по дороге домой.
Позже я лежу на Кайя – он большой и удобный – и, положив голову на скрещенные руки, разглядываю мужа. Говорить не хочется, как будто слова способны что-то разрушить, но я даже не знаю, что именно. Все равно молчу. На всякий случай.
«И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч…» – Я не понимала, откуда берутся эти слова, но они были правильны и единственно возможны.