Ага, крышкой. Нет уж, спасибо. Если он и вправду так со мной поступит, то я восстану и буду приходить к нему по ночам, завывая и звеня позолотой.
Тан Атли, мысленно уже разложенный на соседнем столе – это был бы подарок науке! – разглядывал запястье мертвой шлюхи.
Анестезия, значит, которая крепко лоботомией попахивает.
– Тень с ошейником, – приходит на помощь дядя.
По глазам Изольды Кайя понял, что что-то не так.
Отражение этого пламени – живое. Оно мечется в пасти огромного камина, гложет дерево и облизывает воск свечей.