Самой познавательной из реликвий была пожелтевшая тетрадка, исписанная ровным, педантичным почерком прапрадеда Исаакия Самсоновича, служившего канцеляристом в Московском архиве министерства юстиции и составившего генеалогическое древо рода Фандориных с подробными комментариями.
Капитан закрыл крышку алтын-толобаса, сверху немного присыпал землей, утоптал. Забыл про Замолея!
– Полковник Либенов покажет тебе, как государевых людей лаять и за царский кафтан трепать! – кричал подлый вице-министр, а толмач старательно переводил. – Он тебя в погреб посадит, на хлеб и воду, да батогами! А не станет батогами – буду на него самого челом за бесчестье бить!
– Хорошо бы одежду, – вздохнул Николас, брезгливо покосившись на свою замызганную рубашку и латаные брюки. – Это можно устроить?
Теперь, в мягком свете красного абажура Николас смог разглядеть девушку со странным именем как следует.
– Тот самый Иван Грозный? – ахнул Coco. – Скажи, а? Теперь ясно, с чего Седой так завелся. Молодой он еще, на романтику падкий.