Я, до боли сжав вибрирующий шар в руке, медленно пошел вдоль срезанной задней стены этого огромного камня, в котором зачем-то вырубили муляжи окон. Костя поднял ствол к плечу. К дальнему торцу группы вышли одновременно и замерли в сюрреалистическом восторге. Из точно так же срезанной плоскости торца дома торчал наполовину вмурованный в камень открытый морской контейнер. Влитый.
Черная точка мотоциклиста удалялась по пустынной желтой дороге.
Перекресток, от которого к северу уходит пока не интересующая нас ветка, остался в километре за спиной — впереди путь в неизвестность, да только нам не туда. Мы специально отъехали чуть дальше, чтобы пообщаться с последними известными пятнашками. Скоро поедем назад к горам, к развилке.
— Ни хрена себе, — прошептал он как громом пораженный.
А! Мультитулы! Тоже три, их любят дарить на корпоративных праздниках. Ручной дрели… О чем вы вообще сейчас? Есть бошевская, почти нулевая, и два набора сверл. Большой топор… вы знаете где. Монтировка? Лопата? Нет, в более северных районах с приходом лета водители иной раз ленятся сразу увезти ее в гараж, стоит в нише прихожей, у стены, прижатая зимней одеждой. Но в Ростове… Есть хозяйственный ножик, финский, с красной пластиковой ручкой. Тупой. Где-то был брусок. Жена пользуется ножеточкой.
— А я за «Ударом», — определился Кастет. — Броники берем, командир?