Я проснулась, взяла испуганного котика, но тот, царапнув мои ладони, прыгнул на пол и забился под кровать.
Ой дура-а-ак! И вот был у меня живой герой романа, а теперь будет или дохлый, или сильно покалеченный! А у нас ведь даже ни разу не было…
Он все такой же мужественный, загорелый и восхитительный. Он такой же, каким я его помнила и каким он мне снился. Только он очень злой сейчас, и, если честно, я не могу понять почему. Он же не хотел меня видеть, так я исполнила его желание…
— А что в ней растет? Что вообще такое эти осариги? — продолжила расспрашивать я и ощутила, как моя юбка снова опадает на ноги, — оказывается, я оторвала Алекса от увлекательного процесса поднимания юбки. Он точно какой-то помешанный.
— Тяжела журналистская доля, — простонал, потягиваясь, Алекс.
— Это, — моя провожатая чуть нахмурилась, — это Золотой вейс, столовый виноград, хочешь попробовать?