Дождался. По наследственному фондорновскому везению, Александра Артамоновна была одна.
С этими словами Шурик быстро поднял руку – не ту, которой только что зажимал Болотникову рот, а другую, с длинной черной трубкой (знакомой, слишком знакомой Фандорину!) – приставил глушителем прямо ко лбу Максима Эдуардовича, и в следующий миг голова архивного Моцарта дернулась, будто задумала сорваться с шеи, а сам доктор исторических наук завалился назад и, ударившись о края люка, исчез, в зияющей дыре.
Лимерик, сочиненный Н.Фандориным в лифте гостиницы 14 июня около половины шестого пополудни
– Почему с черствым? – удивился Корнелиус.
– Того самого Философского Камня, который пытаются добыть алхимики? Камнем, при помощи которого любой металл можно превращать в золото?
Николасу надоело слушать эту русофобскую болтовню, и он совершил вопиюще неучтивый поступок – нацепил наушники и включил плейер, кассета в котором была установлена на психотерапевтическую песню, призывавшую полюбить Россию черненькой. Фандорин так заранее и спланировал: пересечь границу под хриплый голос певца Юрия Шевчука.