— Ли, вот как ты думаешь, ребенок из детдома, который даже не в курсе, кто были его родители, и дочь сенатора — это хорошая пара?
— Простите, но должен внести коррективы в ваше восприятие данной ситуации, — начал Ос, и сердца наши преисполнились гордости за новое поколение юристов, — сие не животное, — он указал на котенка, — это дар ста двадцати шести маленьких сироток. Вы считаете себя вправе плюнуть в душу детей, которые растут без любящих родителей?
— А это сад, — мы с Доном прогуливались по владениям Алекса, парнишка покровительственно держал меня за руку… наивный.
Женщина повалилась в густое кровавое пятно и затихла… А я сжалась, испуганно отползла от двери, забилась в угол и закрыла рот, чтобы не всхлипывать. Это был не Алекс! Это просто не мог быть Алекс! Нет, нет, нет! Но это был он! Это его сильные руки избили женщину до состояния полутрупа! И я не увидела на его лице и капли раскаяния…
— Тему закрыли, — поспешила прервать ее я и дала себе зарок очень серьезно поговорить с излишне словоохотливым Освальдом. — Кстати об Осе — с той подружкой на свадьбе его твой отец подставил, не изменял Ос тебе, он вообще по тебе с ума сходит… — на заднем плане послышалось возмущение блондинистой группы поддержки, но я продолжала благое дело. — Он когда тебя с Алексом увидел, в лице переменился… И попросил меня, понимаешь? Я сразу поняла, что это все для вызова приступа ревности, но я же не знала, для кого он такой спектакль устраивает… И тут поворачиваюсь, а там ты… и Алекс…
Про женщину они все же не забыли. Едва голоса стихли, двое военных под руки поволокли ее из кабинета. Она все так же была без сознания, из ее приоткрытого рта капала кровь… На губе блеснул белый сломанный зуб… Военные уже давно унесли ее, а перед моими глазами все еще была ужасная картина — сломанный зуб на окровавленной губе… Потом картинка стала смазанной, и по моим щекам потекли соленые ручейки… Кто бы ни была эта женщина и что бы она ни сделала… избил ее именно Алекс… Мой нежный, заботливый и ласковый Алекс…