Он молча отнес меня в нашу спальню, мрачно, не отводя от меня глаз, запер выход в сад, затем быстро поцеловал, словно метку на мне поставил, и ушел — заперев двери, естественно!
— Точно, — милостиво согласилась я, — все, валите. А ты, — повернулась к этому образчику мужественности с серыми глазами, — обними меня своими сильными руками, заставляя ощутить все твое мужское естество и сделай меня женщиной прямо здесь… М-дя… — Я обернулась и скептически уставилась на топчан, — какое-то неромантическое ложе… Слышь, герой, — снова обратила я взор на красавца, — а кровати такой бо-о-ольшой с балдахином нет? И так, чтобы кругом были свечи, и чтобы лепестки роз, и…
— Но нужники лучше уничтожить до выхода из космопорта. У меня тут знакомый, один из наших, кстати. Так что выведем тебя в обход системы.
Вхожу, закрываю двери, подхожу к столу, становлюсь на красный ковричек, терпеливо жду внимания его шефства.
Говоря откровенно, в тот момент я смотрела исключительно на выражение лица Тинара… гневный Алекс, он пострашнее будет, а этот так себе.
Поднимаюсь, для чего-то беру в руки ручку (никогда ею не пользовалась, но в стрессовых ситуациях щелканье колпачком расслабляет, а заодно шефа бесит) и понуро топаю в кабинет к Дамиановичу.