Хозяин сник, неопределенно повертев головой, и невесело улыбнулся, наконец, подняв к нему глаза.
— Все, что он о тебе знает… — повторил Курт, отстранив ее от себя и заглянув в глаза. — И откуда же он знает все это, если только ты не откровенничала с ним? А если это так (а это так, иначе откуда бы такая осведомленность), то — почему? Что за причина исповедоваться человеку, убившему твоего отца и…
— Всего лишь из корысти? Просто, чтобы не лишиться дохода?
— Уже просите, Вальтер, — окончательно отметя обломки субординации в сторону, возразил он. — Мой ответ — да. Я с ней поговорю, это несложно.
Курт понял, что Сфорца намеревается сделать, но излишне поздно; увернувшись от брошенной в лицо горсти песка, он заслонил глаза локтем, отступив, и ощутил, как одно острие прижалось к колену, а второе уперлось в пах.
— Эй! — испуганно отшатнулся Бруно. — Ты что творишь!