— Нет. — Бруно смотрел уже не растерянно — зло. — Да, я знаю, это мерзко. Уж я-то знаю. И меня тоже не спросили, хочу ли я вообще иметь отношение к Инквизиции. Нет, выбор был, однако такой, что…
Каменный локоть под его пальцами стал вовсе стальным, и Курт ощутил, как по телу переписчика пробежала мелкая дрожь.
Бруно посмотрел на протянутую руку и, не колеблясь, шагнул навстречу, сжав ладонь в скрипнувшей черной перчатке.
— В самом обыкновенном… — пояснил Рицлер едва слышно. — Много что здесь есть… Я к тому, что без каталога здесь тяжко; я из тех книг и десятой доли не знаю…
— Это принципиально глупое положение вещей.
— Когда ты говоришь с… Бог с тобой… с арестованным, ты метко и почти сразу нащупываешь его слабину, здесь школа действует. Но, абориген, ты его не жалеешь.