Пусть стажируется у деда, точка. Рано ему по суше.
К этнографам точно себя не отношу, хотя некоторые народы отличаю и что-то в кавказском облике понимаю. Эти, пожалуй, полукровки, потому и выжили. Один постарше будет, он в главарях, лет под пятьдесят, двое молодых, «задвадцатники». Руки пришельцев были заняты нужным и полезным: у старшего – телескопическая дубинка, у младших – бейсбольные биты.
Куда он врежется, а? В береговые бетонные плиты, под углом уложенные в русле, прямо в «Орхидею» или куда подальше?
– Как там у вас, все целы? – поинтересовался полиционер.
Москвичка изумленно посмотрела на меня, но быстро взяла себя в руки.
– В какой-то каменной беде! – весело молвил я, подмигивая Линне. – Фамилия!