А на той стороне реки вдруг заорали в голос.
– Аджика, ткемали, все за пиисят, – пояснила бабка для тупых.
Степанов, наконец, заметил меня, махнул рукой издали, мол, чуть позже подойду, с кем-то базарил. Мокшанцев подвалил сразу, ждал после вызова по рации. Поручкались, трешь-мнешь, как твои да как эти. Подошел и Юра.
Спустившись вниз, я попросил у девчат «американо», немного поболтал с ними под «хи-хи», вскоре забрал двойную порцию и медленно, чтобы не расплескать напиток по ступеням, поднялся в хавирушку. Потом, попивая разное и медленно хорошеючи, почитал с экрана под три дозы вискаря новую книгу Веткина – он мне нравится, особенно старое, хорошо у него жестяной мир получается, хотя герои порой малахольны. Если уж взялся братовать по жизни, так и шагай бодро или в мужики вали. К чему зигзаги гнуть без вектора…
– Ета, и што? За борт смотреть теперь надо? В натуре акулы?
Из-за угла быстро вышли двое резвых, оба в светлых полотняных костюмах, наглаженные, чисто выбритые, политые дорогим одеколоном, – морды деловые, строгие. Первый, белобрысик, что потолще, сразу привычно хлопнул у меня перед лицом корочками.