– Мы хорошие, – осторожно пробасил я и тут же сморщился от крепкого щипка.
После радиообмена с полицейскими я пошел в «Парус» – там, естественно, полный траур. А мне полный траур совсем не нужен, знаю я, как восточные люди могут впадать в прострацию от подобного, и у армян это есть – традиция вселенской скорби. С какой-то злостью это подумалось, но таковы уж реалии, нет у нас права расслабляться, именно в подобные минуты самые коварные атаки и начинаются.
– Правильно хотел, беги. Вдруг Ной уже приехал, позовешь.
– Тихо, Светлана, давай без комментариев, – уже куда более бодрым голосом предупредил Рубинкович шагнувшую было к нему жену, натужно кашлянув после горького спрея. – Ростика сажай в машину, и грузимся.
Не так уж и фатальна картинка, жить пока можно. Ближнюю полосу успели очистить, старательно хоронили умерших, пока было кому. А вот дальше полный мрак и смрад. Наверное, тут сказался и курортный менталитет: люди, живущие сезонами наплыва отдыхающих, до последнего старались исправить ситуацию, со спасительной, в данном случае, наивностью веря, что эти самые отдыхающие сюда вернутся. Вот потому и занимались береговой полосой, пытались приводить в порядок мини-отели и пансионаты, пляжи и кафешки. В верхней, жилой зоне поселков дела обстоят гораздо хуже. Это еще одна причина, по которой я не поеду дублирующей дорогой. Мало того, эмчеэсники именно туда сразу же перенаправили поток автотранспорта, пошли заторы, пожары. Можно ли там вообще проехать…
Базары в реале. Ну, уже чистая заумь пошла. Можно резать.