Лязгнул засов, и в камеру сунулся один из радистов, которому я лечил триппер несколько месяцев назад.
— Извини, ротный, но я не буду помогать тебе… Если надо — давай перевяжу его и отправим в бригаду. Пусть допросят с «сывороткой правды» или еще что придумают. Но мы же не палачи…
— Еще раз ко мне пошлешь лоботрясов, я нанесу ответный визит с охапкой минометов в придачу. И пущу твое осиное гнездо по ветру. В этом сомнений нет? Ах, так значит, просто молодежь превысила полномочия и сдуру решила хапнуть чужой кусок пирога? Ладно тогда… Буду считать, что избавил тебя от лишних расходов на похороны…
— Это война, док, — вздохнул Кокрелл. — Это — война.
— А дальше будет невесело, док. Потому что ты сам подметил главную черту этой войны: опора командования лишь на крошечную долю армии. На тех, кто не предаст. Остальные — давно превратились в балласт. И когда станет совсем плохо, нас бросят на защиту хунты. Потому что бывшим полковникам просто не на кого опереться.
Тибур промолчал, потянув с пояса крохотный баллон с жидким азотом. Практичный спецназовец собирался после захвата базы выпотрошить любые сейфы, до которых дойдут руки. А хрупкие механизмы так не любят шипящий холод и облегченный заряд пластида в довесок.