— Угомонись, медицина. Списано это все. И никому дела нет из командиров, потому что по бумагам уже вне бригады, и поедет на ближайший рынок. Деньги потом штабные поделят.
— И получишь по голове сразу за воротами. Времена изменились. Ты думаешь, только здесь корпорации успели нагадить? По всей планете хунта еле-еле успела притушить больше двадцати локальных конфликтов. Армия испачкана в чужом дерьме по маковку. Человека в форме сейчас любят выставлять главным злодеем в любых новостях. Полиция даже не заводит дело, если кому-то в погонах пробили голову. Дело идет к тому, что где-то на верхах договорятся, потом бывших полковников сдвинут «к стенке», и все вернется на довоенные рельсы. Но море помоев, залитых в пустые головы сограждан, обратно просто так не выковыряешь. Поэтому я тебе настоятельно рекомендую: не отсвечивай своим текущим положением. Ты — милый нескладуха-парень из глубинки. Даже если поскрести тебя хорошенько ножичком, никаких спецназовских заморочек не откопаешь. Вот и отдыхай. Как обыватель.
— Тогда я потрошу тебя. Потом продаю все, что добуду, и получаю желаемое. Но ты уже не увидишь, как закопают последнего из Чирочи. Итак?
— «Станок» мне найдите, побреюсь. Хватит на роту и одного седого…
— Док, ты как? Извини, не сразу достали. «Вилку» вкатали, сволочи, счастье еще, что по бокам от бункера снаряды легли. Тебя откопали, и Чета, остальные так там и остались.
— Бойся! — привычно прокричал минер, и мы пригнулись по углам, заткнув многострадальные уши.