– Батлер, ты что, сумасшедший? – Мартинес остановился у одной из внутренних переборок и посторонился, пропуская мимо пару полярников, несущих на носилках человека без сознания в сильно изодранном, окровавленном снаряжении. – Куда они должны забрать нас всех?
– Ещё как не всё, – хмуро усмехнулся бригадир. – Любое изменение в активности ХААРПа имеет отдачу, чем ты слушал инструктаж, Батлер? Из-за аварии Барбекю едва работает, мы были вынуждены снизить мощность накачки ХААРПа вдвое, и это при том, что дело близится к лету. Он ведь жрет дикую кучу энергии! Нам едва хватает остатков, чтобы поддерживать ёмкости резервной подстанции на пятидесяти процентах. Восстановительные работы требуют мощного обогрева, сейчас стоит штиль, но уже через трое суток над нами будет циклон, и дальше придется вкалывать при минус восьмидесяти. Это если ионосфера не выкинет какой фокус в ответ на снижение накачки. Как в таких условиях отправлять караван в Могильник?! Двести километров ровного, как стол, снежного поля. Если, не приведи господь, образуется Воронка, никто оттуда не вернется. Этот кабинетный болванчик попросту не понимает, что такое Холод. Ему кажется, что раз сейчас при минус сорока семи ему, сидящему внутри вездехода в арктическом снаряжении с обогревом, не холодно, значит, так будет везде и всегда. Придурок! – заключил Уокер и принялся за ужин.
Старый Джеймс конечно же сидел в своем офисе, словно никогда и не слышал таких слов, как «праздник», «Рождество» и «выходной». Старик сидел в своем любимом кресле за рабочим столом возле электрического камина и возился с компьютером, перебирая какие-то фотки.
– Он пытается оторвать мне пушку!!! – заорал второй «Чарли». – Разбил прожектор и выдрал с потрохами башенный пулемет! У меня потеря герметичности!
– Да, мама! – Майк уже спешил в прихожую. – Снимай, даже не сомневайся! В доме очень тепло, я ещё утром, как только передали свежий температурный прогноз, позаботился об изменении параметров климатической установки. У нас жарче, чем летом!